По мере того как медицинское применение психоделиков привлекает всеобщее внимание, сохраняются опасения по поводу их воздействия на психическое здоровье и необходимости безопасного применения
В июне 2021 года 32-летняя актриса Кейт Хайатт отправилась на ферму недалеко от Грейт-Малверна в Вустершире, чтобы пройти курс растительной медицины, который, как она надеялась, улучшит ее психическое здоровье после трудного периода карантина во время пандемии. Считается, что, находясь там, она приняла вещество под названием вахума, или кактус Сан-Педро, мощный галлюциноген, который коренные жители Анд использовали на протяжении тысячелетий.
Но Хайатт не испытала облегчения; вместо этого ее психическое здоровье ухудшилось. Три месяца спустя она описала, что у нее был «какой-то психотический срыв» и она чувствовала себя так, словно ее мозг вот-вот взорвется. Позже той же осенью она покончила с собой. На последующем дознании отчет коронера связал ухудшение ее симптомов с галлюциногенами, которые она употребляла.
Такие трагедии представляют собой темную сторону психоделического ренессанса. Об этих случаях часто забывают на фоне лихорадочного ожидания терапевтического потенциала этих препаратов в сочетании с исчерпывающим освещением в средствах массовой информации, стремительным ростом миллиардной индустрии — от стартапов, финансируемых венчурным капиталом, до оздоровительных центров – и шумихи вокруг прошлогоднего сериала Netflix «Как изменить свое мнение» (основанного на по бестселлеру Майкла Поллана).
Особую озабоченность вызывает самолечение, поощряемое неустанной пропагандой возможных преимуществ психоделиков.
Однако без тщательного мониторинга и проверки того, кто их получает, этот класс наркотиков, к которому относятся ЛСД, МДМА (широко известный как экстази или молли) и псилоцибин (активный ингредиент волшебных грибов), может быть опасен. Есть доказательства того, что они могут дестабилизировать уязвимых людей, которые ранее пережили психотический эпизод или имеют семейную историю психозов. Распространение и хранение этих веществ в Великобритании запрещено законом, хотя их часто можно приобрести на скрытом рынке. Научные исследователи и биотехнологические компании могут использовать их в клинических испытаниях только после получения лицензии Министерства внутренних дел и применения обширных мер безопасности.
Особую озабоченность вызывает самолечение, поощряемое неустанной пропагандой возможных преимуществ психоделиков. Хотя в клинических исследованиях будут использоваться точно контролируемые дозы, а пациенты будут находиться под наблюдением обученного персонала, это не обязательно происходит, когда люди принимают психоделики в одиночку или на ретритах. «Число людей, использующих его в дикой природе, как мы говорим, быстро растет», – говорит Хейли Дуррон, исследователь из Университета Алабамы в Бирмингеме. «Мы наблюдаем все больше случаев, когда люди испытывают неприятные переживания, особенно те, у кого сомнительная история психического здоровья, или употребляют наркотики в небезопасных обстоятельствах».
Ученые считают, что популярное обсуждение психоделиков часто преуменьшает важность психотерапии в клинических исследованиях до и после введения лекарств. Роль терапевта заключается не только в том, чтобы помочь пациенту осмыслить свой опыт и извлечь из него уроки, но и в том, чтобы обеспечить его безопасность.
Когда лондонская биотехнологическая компания Compass Pathways опубликовала результаты исследования фазы 2b псилоцибина для лечения депрессии, устойчивой к лечению, в нем сообщалось, что три пациента демонстрировали суицидальное поведение в течение как минимум месяца после приема препарата.
Предотвращение вреда и понимание того, почему некоторые пациенты реагируют хорошо, а другие — нет, — две большие проблемы для ученых, поскольку психоделики приближаются к основной медицине. Ранее в этом году некоммерческая мультидисциплинарная ассоциация по изучению психоделиков в Сан-Хосе, Калифорния, завершила успешную 3-ю фазу испытания МДМА для лечения посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), что означает, что теперь она может подать заявку на одобрение регулирующих органов.
В исследовании Compass Pathways у 29% пациентов с депрессией, устойчивой к лечению, через три недели наступила ремиссия, и в настоящее время проводится 3-я фаза исследования. «Мы считаем, что это чрезвычайно хорошо», — говорит Гай Гудвин, главный врач компании. «У этих пациентов депрессия, устойчивая к лечению, когда ранее у них было по крайней мере два неудачных приема антидепрессантов».
Хотя независимые исследователи настроены оптимистично, они по-прежнему призывают к осторожности. Дуррон считает, что необходимы более согласованные научные усилия по выявлению потенциальных рисков среди более широких слоев населения, особенно у уязвимых пациентов.
Мэтт Батлер, академический психиатр из Королевского колледжа Лондона, обеспокоен тем, что значительный коммерческий интерес к психоделикам приведет к преждевременному их внедрению в массовое производство.
Проблема с плацебо
Психоделическая революция набирает обороты. Регулирующие органы Австралии в прошлом месяце дали психиатрам зеленый свет на назначение МДМА и псилоцибина при посттравматическом стрессовом расстройстве и депрессии.
Это может вызвать дополнительную проблему. Сокрушительное разочарование от осознания того, что они не получили психоделик, может привести к ухудшению состояния пациента. И Батлер, и Самнер опубликовали статьи, в которых высказывается предположение, что некоторые из значительных различий между группами, принимавшими психоделики, и плацебо в ходе испытаний связаны не только с улучшением состояния пациентов, принимавших наркотики, но и с ухудшением состояния тех, кто принимал плацебо. «Я думаю, мы, вероятно, переоцениваем их эффективность на данный момент», — говорит Батлер.
Итак, что же можно сделать? Одна из возможностей — использовать дополненную или виртуальную реальность для имитации галлюциногенного путешествия. Compass Pathways полностью отказалась от плацебо в своих недавних испытаниях псилоцибина, пытаясь продемонстрировать эффективность путем сравнения пациентов, получавших три разные дозы – от низкой до высокой.
Однако Самнер считает, что шумиху вокруг психоделиков следует умерить до тех пор, пока регулирующие органы не согласуют метод их точной оценки. «Люди должны относиться к лекарствам с осторожностью, пока это каким-то образом не будет устранено», — говорит она.
Сколько пациентов получат пользу?
Другой вопрос заключается в том, сколько пациентов на самом деле выиграют от лечения с помощью психоделиков, даже если регулирующие органы дадут разрешение. Полный психоделический эффект псилоцибина длится от шести до восьми часов, что ограничивает число пациентов, которых можно было бы вылечить за один день.
В сочетании с потребностью в квалифицированных терапевтах, которых, по данным Британского совета по психотерапии, значительно не хватает, индустрия психоделиков сталкивается со значительными проблемами масштабируемости, не в последнюю очередь потому, что для получения долгосрочной пользы может потребоваться много сеансов лечения. В прошлом году два частных психиатра в Швейцарии, которые десятилетиями использовали психоделическую терапию, опубликовали статью, в которой предполагалось, что для эффективного лечения ПТСР может потребоваться до девяти применений МДМА или 12 применений ЛСД.
Алексей Хворостов
